Владимир Карбань
Читатель с первых же строк попадает в ситуацию экзистенциального кризиса, разрушения всего привычного уклада, вызванного войной, причём, наряду с природным миром рушится и мир космический, и мир внутренних психических установок (твой личный эгрегор дряхлеет и истощается, твой близкий человек тебе изменил, сердце каменеет). И если у Леси Украинки выход из подобной ситуации виделся в почти бессодержательном, абстрактном contra spem spero, то здесь помощь приходит от святых сущностей Бога, Правды и Любви, а обращение к ним, повторяясь, превращается в форму заговора. Синергия человека и божественных сил обновляет и возрождает землю. И хотя автор стоически успокаивает себя, что для таких, как она, нет на свете ни покоя, ни счастья, ни любви, последние строки, противореча этому, обещают начало новой жизни.
Елена Заславская. Новый эгрегор
Отец говорит: он тебя не достоин!
Отец говорит: тебе нужен новый эгрегор!
И небо становится чёрным от боли,
И фебова колесница
Проносится мимо.
И сердце моё каменеет.
Милый!
Мы стали другими.
Война нас разводит…
На жертву,
На подвиг,
На новый эгрегор.
И Бог, словно мох,
Прорастает сквозь рёбра
Обстрелянной церкви,
И Бог, словно снег,
Покрывает разбитые брёвна
Донбасских селений,
И северный ветер
Приносит нам вести
Про красные звёзды,
И между нёбом и небом
Рождаются новые песни.
Милый!
Война нас разводит,
В земле растворяется кровь —
Всё становится прахом.
И новый эгрегор
Восходит на сломе эпохи:
Правда, как мох,
Прорастает сквозь рёбра
Обстрелянной церкви,
Правда, как снег,
Покрывает разбитые брёвна
Донбасских селений,
И северный ветер
Приносит нам вести
Про красные звёзды,
И между нёбом и небом
Рождаются новые песни.
Милый!
Война нас разводит!
И между нами теперь
Расстояние, люди и время,
Слово живых и молчание мёртвых
И новый эгрегор.
Новороссия грёз,
Новороссия гроз,
Не дойти, не доехать!
Вот она, будто мох,
Прорастает сквозь рёбра
Обстрелянной церкви,
Вот она, будто снег,
Покрывает разбитые брёвна
Донбасских селений.
И северный ветер
Приносит нам вести
Про красные звёзды,
И между нёбом и небом
Рождаются новые песни.
Отец говорит мне:
Не верь, не проси, и не бойся!
Для таких балерин, поэтесс и разбойниц
Ни покоя, ни воли, ни счастья
Не бывает под солнцем!
Так что, доця,
Не плачь понапрасну,
Ведь если смотреть
Философски,
То сердце не каменеет,
Оно превращается в
Stein der Weisen.
Найди себе новый эгрегор.
А я отвечаю: ты помнишь,
Что пел нам Джон Леннон:
Только любовь.
И отец говорит: «По-любому,
Елена».